Про Старого Доктора, великого Педагога, Януша Корчака.Жил один человек. Учил детей, писал книги, врачевал... А потом началась война. И оказалось, что он учил тех, кто, по мнению захватчиков, был недостоин жить на этой земле.
"Он был из тех великих чудаков, о которых при жизни рассказывают анекдоты, а после смерти — легенды."
Януш Корчак - это псевдоним. Сначала его звали Эрш Хенрик Гольдшмит, и как сообщает далее Википедия, родился он в Варшаве 22 июля 1878 года в интеллигентной ассимилированной еврейской семье.
"Ранняя смерть отца положила конец благосостоянию семьи и, должно быть, детству Хенрика. Маленький гимназист должен был зарабатывать репетиторством, чтобы продолжать образование. Затем он закончил курс медицинского факультета Варшавского университета, одновременно занимаясь в так называемом «Летучем университете» — подпольном учебном заведении, где — в условиях строгой конспирации, на частных квартирах — читали лекции лучшие ученые тогдашней Польши. Рассматривая феномен Януша Корчака, не следует сбрасывать со счетов этот отряд ученых — подвижников культуры, партизан просвещения."
Он был антимилитаристом, но участвовал в двух войнах - Первой мировой и Русско-японской. "Польские националистические круги считают его евреем, еврейская община — польским писателем."
Тем не менее, его уважали, и приглашали в богатые дома, как детского врача. Он стал воспитателем, а потом организовал два интерната для детей. "Возглавляемые Корчаком воспитательные заведения — Наш Дом (1919-1935 гг.) и Дом Сирот (1911-1942 гг.) — выглядят маленькими «государствами в государстве», они существуют вне казенной педагогики и бюджета страны. Тут господствует другое государственное устройство, общественные законы и конституция. Единственный законодатель — доктор Корчак — старательно изучает характер и требования своих маленьких граждан, возбуждает память собственного детства, чтобы создать настоящее «государство детей», более справедливое, чем государство взрослых. "
читать дальше
Уже из другого источника: "Корчак и его помощница и соратница Стефания Вильчинская в первый год деятельности приюта работали по 16-18 часов в день. Приходилось с трудом преодолеть уличные привычки вчерашних беспризорников, работать с учителями, не готовыми к таким ученикам".
Это была некая предыстория. Потом фашисты отправили его детей в Варшавское гетто. Но даже там Старый Доктор продолжал учить, лечить, и даже ставил спектакли со своими воспитанниками, еле державшимися на ногах.
И в конце июля 1942 года стало известно, что его воспитанников депортируют. Точного места не называли.
6 августа 1942 года 192 ребенка из приюта Корчака были направлены в «лагерь смерти» Треблинка. С ними были два их педагога – Януш Корчак и Стефания Вильчинская, а также еще восемь взрослых.
"Рассказывают, что, выстроив своих детей колонной по четыре, он повел их через Варшаву под знаменем сказочного короля Матиуша Первого, под зеленым знаменем надежды. На самом деле знамя было другое, но ничто не мешает нам представить себе именно его над скорбной процессией, ибо для Корчака уже настало время легенд. Иван Драч с полным основанием изобразил в своей драматической поэме «Дума про Учителя» последний парад Дома Сирот под легендарным зеленым знаменем. Рассказывают также, что Корчаку предлагали остаться, поскольку он «государственный служащий». Рассказывают, что предложение остаться повторил немец — комендант эшелона, который читал когда-то книжки Януша Корчака. Неизменно во всех версиях рассказа о последнем маршруте Корчака повторяется одно: остаться он решительно отказался, так как на детей это предложение не распространялось. Все эти рассказы заслуживают доверия, потому что — мы теперь знаем несомненно — у него были и другие возможности спастись.
Отметим другое: легендарные или реальные, эти рассказы настаивают на свободном выборе. Януш Корчак не уклонился от свободного выбора, прошел свой честный путь до конца и вместе со своими воспитанниками сгинул в газовых камерах фашистского лагеря уничтожения Треблинка. 5 августа 1942 года считается днем его гибели, хотя решительно никто не знает, принял ли он смерть в тот день или нес свой крест еще какое-то время, защищая детские души от страха смерти.
Высокий трагизм последнего выбора Януша Корчака ни с чем не сравним, но не следует забывать о том, что нет подвига без подвижника, и 5 августа 1942 года — логическое завершение всей шестидесятичетырехлетней жизни Януша Корчака, сумевшей реализовать три самых гуманных профессии — врача, педагога, писателя".
Стихотворение о Учителе
Шота Ниишнианидзе
Легенда о Яноше Корчаке
1.
"- Ну, дети, завтра будет Рождество,
И карнавал - вы видели его?
Там будет ёлка великанше равная,
Ну и подарки - это, дети, главное!
К нам привезут артистов из Варшавы,
И кукол, разных масок для забавы..."
Захлопала в ладоши детора,
Шепча губами слабыми: "Ура"!
"- Спокойно, дети! Спать пораньше ляжем.
Спасибо дяде коменданту скажем.
Спасибо дяде коменданту, дети,
Из дядей всех добрейшему на свете!
Какая будет пёстрая картина!
К вам выйдет Карлсон вместе с Буратино.
Займётся с малышами разговорами
Кот в сапогах..."
"- А сапоги - со шпорами?"
"- Со шпорами..."
"- А шпоры - золотые?"
"- Увидите... Но ясно - непростые...
И Гулливер к вам приплывёт из Англии.
И с Красной Шапочкой под ручку выйдет Маугли".
"- А можно нам потрогать эту шапочку?"
"- Конечно, но пока молчите в тряпочку.
Всё, дети, ложь - Освенцим и Маутхаузен,
А правда то, что говорит Мюнхаузен".
"- Он тоже будет?"
"- С неба к вам пожалует,
Вцепясь в хвосты летящих уток жареных..."
"- А гномы будут?"
"- Нет на свете гнома, который усидел бы завтра дома".
"- А комендант придёт?"
"- Какой вопрос! Себе сейчас он красит краской нос,
Чтоб выглядеть совсем как Дед Мороз.
Чудесно жить с такими комендантами!
Мы завтра строем выйдем, с транспарантами.
Бумажных змеев мы запустим завтра,
Придя к воротам детского театра..."
И Янош вырезает из бумаги
Весёленькие маски детям, флаги,
Но с чувством невесёлого конца
Не вырезать весёлого лица!
"- Жаль нет здесь утюга,
Чтоб форму выгладить.
И полосы хотят красиво выглядеть!
А из тряпья наделать можно бантов...
Побольше бы подобных комендантов!.."
Взгляд у ребёнка каждого - сияющ.
"- Скажите коменданту, дядя Янош,
Скажите его доброй комендантше,
Чтобы в театр пустили нас пораньше..."
2.
"- Над вашими книгами плакали,
Я детям своим не желал бы другого учителя, пан.
Даёт комендант вам свободу..." -
Веснушчатый унтер был пьян,
Но даже пошатывался почтительно.
Нет, дети, не бойтесь, не брошу я вас.
Не прячьте смятенье в глубинах ввалившихся глаз.
Нет, нет, никогда не оставит вас дядя Янош.
Свободою ложной его не приманишь.
Забота нужна вам на этом проклятом,
Вконец окровавленном свете,
И будет нужна на другом.
Даже мёртвые дети есть дети.
3.
Говорят, что перед каждым Рождеством
Где-то в небе, полном горьким торжеством,
Очень странный происходит карнавал.
Правда, я на нём ещё не побывал.
Там седой мужчина медленно идёт,
И отряды ангелочков он ведёт,
А в варшавском небе, лёгкий, словно сон,
Снег, как пёрышки с их крыльев, - невесом.
С него-то и началось всё. Нашла в библиотеке Евтушенко, случайно открыла... И вот. Целый пост родился. Давно его читала, потом даже изучала - собиралась статью написать. И вот результат.
Он - один из Великих педагогов-гуманистов. И очень грустный. Его сказка про Матиуша-короля закончилась печально, пусть и светло. Я преклоняюсь перед такими, как он.
Из его дневника: "Зараз 1942 рік. Травень. Холодний травень цього року. І ця сьогоднішня ніч, найтихіша з тихих. П’ята година ранку. Дітлахи сплять. Їх справді дві сотні. У правому крилі пані Стефа, я ліворуч, у т. зв. ізоляторі.
(...)
Не люблю писати. Розмірковувати, то так. Це не складає труднощів для мене. Так, немовби казочки собі розповідаю.
Читав десь:
— Є люди, які [не] думають, так само, як інші кажуть: «Не палю».
Я думаю.
Раз, два, раз, два. На кожну незграбну лопату моєї криниці обов’язково витріщуся. Замислюся хвилин на десять. І не те, щоб слабкий був сьогодні, бо старий. Так завжди було.
Бабця давала мені родзинки і мовила:
— Філософ.
"